Еврейский музей и Трептов-парк (фрагмент из "Пунктиром по Европе")

Долго не могла решить, писать про этот музей или нет. И кому это может быть интересно. А потом поняла: это должно быть интересно всем, потому что это история мира. Не случайно Берлинский еврейский музей — один из самых посещаемых музеев, в год принимающий более 700 тысяч посетителей. Новое и интересное здесь могут найти и маленькие дети, которые под лестницей с удовольствием смотрят мультфильмы; и школьники, пытающиеся с помощью компьютерной игры правильно собраться в дальнее путешествие; и взрослые и пожилые люди, которые с большим воодушевлением с помощью специального аппарата превращают пятицентовую монету в значок с изображением Мендельсона.

Перемещаешься по музею и непонятно, ты идешь вверх или вниз, при этом постоянно спотыкаешься, так выложен в залах пол. Архитектор специально через такие архитектурные нюансы ведет нас через судьбу еврейского народа. Народа, который никогда не знает, что его ждет завтра, на что он может рассчитывать, где опять ему придется оступиться, кто следующий подставит ножку?
Идея создания музея сформировалась еще в 1971 году, который стал годом празднования 300-летия еврейской общины в Берлине. В 1999 году еще пустое здание, созданное по проекту американского архитектора Даниэля Либескинда, победившего 165 других конкурсантов, было представлено его первым посетителям.
Официальным же днем рождения музея считается 9 сентября 2001 года, когда состоялось торжественное открытие первой выставки, посвященной 2000-летию немецко-еврейской истории.
Музей задумывался не только как еще одно свидетельство Холокоста, но и как рассказ о еврейском народе, его традициях, о потрясающих еврейских семьях. Но история еврейского народа во все века была трагична.
Были залы, в которых я просто спокойно слушала радиогид, и залы, в которых перехватывало горло и я не могла сдержать слез и готова была кричать от ужаса. Да что мы все за люди такие?! Да как же могли все это допустить?!
Немного истории. 1 апреля 1933 г. в Германии была проведена первая массовая антиеврейская экономическая акция. Десятки тысяч штурмовиков и членов нацистской партии блокировали по всей стране входы в магазины, рестораны, кафе, фирмы, принадлежавшие евреям, и требовали от покупателей ничего в них не покупать. Такие акции постоянно проводились в 1933—35 гг., немецкие владельцы магазинов отказывались покупать что-либо у крупных оптовых компаний, принадлежавших евреям, нанося большой ущерб как еврейским предпринимателям, так и экономике страны. 7 апреля 1933 г. был опубликован закон об упорядочении национального состава управленческого аппарата, направленный на изгнание евреев с государственной службы.
Нацисты утверждали, что около 12% работающих евреев были служащими государственных учреждений.
Особую ненависть у нацистов вызывали евреи — выходцы из Восточной Европы.
А Гитлер в книге «Майн кампф» подробно описал, какое отвращение у него вызвал вид ортодоксального восточноевропейского еврея, которого он впервые увидел на улицах Вены.
14 июля был издан закон о лишении германского гражданства тех, кто получил его с 9 ноября 1918 г. до 30 апреля 1933 г. Хотя в законе прямо не говорилось о евреях, но в первую очередь он был направлен против них.
В 1933 г. были приняты законы, изгонявшие немецких евреев из различных сфер деятельности. 22 апреля 1933 г. правительственным постановлением евреи-врачи были уволены из всех медицинских учреждений страны. 25 апреля 1933 г. был принят закон об устранении диспропорции в национальном составе учащихся в германских средних и высших учебных заведениях, устанавливавший процентную норму евреев в школах и университетах в 1,5% от общего числа поступивших.
Закон также требовал, чтобы общее число евреев-учащихся каждого учебного заведения не превышало 5%.
Этапом в развитии антиеврейского законодательства стали принятые на съезде национал-социалистической партии в Нюрнберге и утвержденные в сентябре 1935 г. на специально созванной сессии рейхстага положения, согласно которым гражданином Германии мог быть лишь тот, кто обладает «германской или родственной ей кровью и кто своим поведением доказывает желание и способность преданно служить германскому народу и рейху».
Так как в нюрнбергских законах не определялось понятие «еврей», то 14 ноября 1935 г. была принята поправка к закону о гражданстве, где было четко определено, кто считается евреем, и установлены категории лиц с еврейской кровью: «Евреем считается тот, у кого трое из родителей его родителей были чистокровные евреи <…> Евреем считается также человек, родившийся в смешанном браке, подданный государства, происходящий от двух чистокровных евреев-родителей его родителей, если он а) в момент издания закона принадлежал к иудейской общине или был принят в нее позднее; б) в момент издания закона состоял в браке с евреем или вступил в такой брак позднее; г) является внебрачным ребенком, один из родителей которого был евреем».
27 июля 1938 г. правительство Германии приняло постановление о переименовании улиц и площадей, названных именами евреев.
7 августа 1938 г. был опубликован указ, согласно которому с 1 января 1939 г. евреям запрещалось давать детям «исконно немецкие имена», а к любому имени еврейского ребенка полагалось добавлять «Израиль» для мальчиков и «Сарра» для девочек.
Трагизм положения евреев в Германии, а после оккупации нацистами и евреев ряда европейских стран, заключался в том, что в 1930-е гг. в большинстве стран мира, в том числе и в США, существовали жесткие ограничения на иммиграцию.

* * *
Естественно, есть рассказ в музее и о Хрустальной ночи.
Хрустальная ночь (по-немецки Kristallnacht) — первая массовая акция прямого физического насилия по отношению к евреям на территории Третьего рейха, произошедшая в ночь с 9 на 10 ноября 1938 г. По наущению и при поддержке нацистских властей в десятках городов Германии и Австрии за одну ночь в основном гитлеровской молодежью (Гитлерюгенд) был убит 91 еврей, сотни ранены и покалечены, тысячи подверглись унижениям и оскорблениям, около 3,5 тыс арестованы и отправлены в Заксенхаузен, Бухенвальд и Дахау. В эту же ночь были сожжены или разгромлены 267 синагог, 7,5 тыс. торговых и коммерческих предприятий, сотни жилых домов евреев.
Недавно услышала историю известного боксера Макса Шмеллинга. Он был олицетворением нацистского рейха, можно сказать, его символом. Но в ту самую ужасную Хрустальную ночь он укрывал у себя детей своих еврейских друзей и спас-таки двух мальчишек. Понятное дело, он рисковал всем, как и многие немцы, которые вроде как и поддерживали режим, но до определенной черты.

* * *
После Хрустальной ночи все понеслось как снежный ком. Не остановиться, не понять, не переубедить.
Еврейский музей — немой укор, урок нам всем.
Из музея меня везла в отель женщина-таксист. Молча. А когда я уже расплачивалась, она выключила счетчик и повернулась ко мне.
— Вы ведь в музее были?
— Да.
— И как вам?
— Я потрясена.
— Вы знаете, а ведь это история моей семьи. Мои предки — евреи, коренные берлинцы. Здесь рожали детей, ходили в школы, создавали новые семьи. И вдруг в один прекрасный день их назвали изгоями, предали общему презрению. Это был шок. Вчерашние соседи отвернулись, детей выгнали из школы. И это было только начало. За что? Объясните мне, за что?!
Я сидела на заднем сидении комфортабельного такси, глотая слезы, еще не отойдя от увиденного.
Что я могла ответить? Это вопрос, обращенный ко всем нам.

* * *
В том самом памятном 1978 году одна из экскурсий у нас была в Заксенхаузен. Для нас, московских ребят, это было первое столкновение с ужасами фашизма. Мы ехали туда вместе с нашими друзьями-немцами. Ехали на трамвае в обнимку, распевая немецкие песни. Мы не представляли, что нас ожидает, и удивлялись, а что, собственно, наши новые приятели улыбаются через силу.
Все стало понятно, как только нас провели через ворота лагеря, начали водить по камерам, где жили узники, и показывать те самые печи. А потом посадили в кинозал, выключили свет и показали кино.

Моя Петра положила голову на руки, оперлась о впереди стоящее кресло и все 30 минут смотрела в пол. А мы не могли оторвать взгляд от мерцающей старой пленки, вцепившись в ручки кресел и холодея от ужаса.
На обратном пути наши немецкие друзья жались друг к другу, боялись к нам подойти. Мы подошли сами:
— То беда общая.
До сих пор помню наши объятия, наши общие слезы и еще мое открытие: целому народу стыдно.
До сих пор чувство вины преследует этих людей.
Наши немецкие одногодки уж точно ни в чем не виноваты. Однако животный ужас от того, что сделали их бабушки и дедушки, преследует их на каком-то генном уровне.
Сегодня, читая романы и рассказы Генриха Белля, мне открывается другая сторона войны, показанная глазами простого немецкого солдата. Да, то беда общая.

Трептоф-парк
Много воды утекло с памятного 1978 года, и пришла на смену совсем другая молодежь, и уже не все так однозначно, и где-то даже начались возрождаться фашистские настроения. Но, тем не менее, на восстановление Трептоф-парка правительство Германии нашло почти 2 млн евро.
Я ни в коем случае не призываю вас ехать в Заксенхаузен. Ни к чему. А вот в Трептоф-парк поезжайте обязательно. Того стоит. Огромный парк-монумент может, наверное, сравниться с ансамблем на Мамаевом кургане. Выверено все — высаженные деревья, скульптурные группы, склоненные каменные знамена и коленопреклоненные монументальные солдаты. Мы идем по огромной территории, читая высеченные изречения Сталина на русском и немецком языках, и чувство гордости за нашу непобедимую родину, за наш великий народ в который раз переполняет нас.
Памятник был открыт 8 мая 1950 года. На многометровую высоту забрался воин-освободитель с немецкой девочкой в руках. Этот 13-метровый монумент стал по-своему эпохальным.
Далеко не все знают, что по первоначальному замыслу в Трептоф-парке, где покоится прах более 5 тысяч советских солдат и офицеров, должна была стоять величественная фигура генералиссимуса Сталина. И в руках этот бронзовый идол должен был держать глобус. Мол «весь мир у нас в руках». Именно так представлял себе скульптурный ансамбль парка-мемориала первый советский маршал Климент Ворошилов, когда вызывал к себе скульптора Евгения Вучетича сразу после окончания Потсдамской конференции глав союзных держав.
Но фронтовик Вучетич на всякий случай приготовил еще один вариант — с обычным солдатом. Сам Сталин выбрал второй вариант. И только попросил заменить автомат в руках солдата на что-то более символическое, например, меч. И чтобы он рубил фашистскую свастику…
Почему именно воин и девочка? Евгению Вучетичу была знакома история сержанта Николая Масалова, который за несколько минут до начала яростной атаки на немецкие позиции вдруг услышал словно из-под земли детский плач. Плач раздавался из-под моста.
Сержант нашел девочку возле убитой матери.
У малышки были светлые, чуть курчавившиеся у лба волосы. Она все теребила мать за поясок и звала: «Муттер, муттер!» Раздумывать тут некогда. Масалов схватил девочку в охапку — и обратно, к своим. Девчушка испугалась, закричала еще громче. Крики услышали на немецкой стороне, открыли огонь, наш сержант был ранен в ногу. Но не бросил девочку, донес до своих.
А через несколько дней в полку появился Вучетич, который сделал несколько набросков для своей будущей скульптуры.
Приступая к работе над монументом, скульптор долго искал подходящую натуру, пока на празднике, посвященном Дню физкультурника, не встретил 21-летнего гвардии рядового Ивана Одарченко. Тот бежал кросс, но выбыл из дальнейшей борьбы и, переодевшись в гимнастерку, присел на трибуне. Тут-то и подошел к нему Вучетич с просьбой позировать для скульптуры.
Работа над композицией продолжалась около полугода. Сначала была изготовлена 2,5-метровая гипсовая копия. А отливали 72-тонный монумент в Ленинграде, что далеко не случайно — монумент должен был символизировать и мужество защитников города на Неве, которые не склонили головы перед гитлеровскими полчищами.
Интересно, что после открытия монумента в Трептоф-парке Иван Одарченко, служивший в Берлинской комендатуре, несколько раз охранял «бронзового солдата». К нему подходили люди, удивляясь его сходству с воином-освободителем. Но скромный Иван никогда не рассказывал, что именно он позировал скульптору. И от первоначальной задумки держать на руках именно немецкую девочку пришлось отказаться. Прототипом ребенка стала 3-летняя Светочка, дочь коменданта Берлина генерала Котикова. Кстати, и меч был вовсе не надуманный, а точная копия меча псковского князя Гавриила, который вместе с Александром Невским сражался против «псов-рыцарей». Вес этого меча был около двух пудов.
Николай Иванович Масалов после демобилизации вернулся в родное село Вознесенка Тисульского района Кемеровской области.
Уникальный случай: его родители проводили на фронт четверых сыновей и все четверо (!) вернулись домой с победой. Работать на тракторе из-за контузий Николай Иванович не смог, а после переезда в г. Тяжин устроился завхозом в детский сад. Здесь и разыскали его журналисты. Спустя 20 лет после окончания войны на Масалова обрушилась слава, к которой, впрочем, он относился с присущей ему скромностью. В 1969 году ему присвоили звание Почетный гражданин Берлина. Но, рассказывая о своем героическом поступке, Николай Иванович не уставал подчеркивать: то, что он сделал — вовсе не подвиг, на его месте так бы поступили многие.
Большинство экскурсий не предусматривают посещения Трептоф-парка. Но туда русскому человеку обязательно надо! Это будет одним из самых ярких берлинских впечатлений, уверяю вас.
Как же до него добраться? Все просто. Трептоф-парк находится рядом с аэропортом Шенефельд, так что туда можно заехать прямо по дороге из аэропорта (или в аэропорт).